История района Андреевская слобода
Одним из древнейших селений этого района являлась Андреевская слобода, возникшая поблизости от Андреевского монастыря, до сих пор находящегося под крутым берегом Москвы-реки, там, где она резко поворачивает от Воробьёвых гор к Кремлю. Обитель имела уточнение в своём названии — «что в Пленницах», и в литературе по этому поводу было высказано две точки зрения. По мнению И.Е. Забелина, вероятно, здесь под крутым речным берегом вязали плоты и далее гнали их вниз по реке (согласно словарю В.И. Даля, пленницами именовались связки плотов). По другой версии, здесь издавна стояло небольшое сельцо Пленницы (за это говорит то, что в обители хранилась икона св. Андрея Стратилата с надписью, что данный образ был принесён из сельца Пленницы).
Точная дата основания монастыря неизвестна. Он впервые упоминается в известии о московском пожаре 1547 г., что даёт возможность осторожно говорить об основании обители на рубеже XV-XVI вв.
Более подробные сведения об Андреевском монастыре дошли от середины XVII в. и связаны с именем Фёдора Михайловича Ртищева (1626—1673).
Зачастую случается, что оценки историков и современников о роли и значении той или иной исторической личности бывают диаметрально противоположными. Фигура Ф.М. Ртищева в этом плане представляет собой редкое исключение. Выдающийся историк В.О. Ключевский писал, что он принадлежал к тем людям, которые «из своей исторической дали не перестанут светить, подобно маякам среди ночной мглы, освещая нам путь». А что же говорили о нём современники? Вскоре после его кончины было составлено «Житие милостивого мужа Фёодора, званием Ртищева» — явление чрезвычайно редкое для мирского человека, ибо в те времена составлялись жизнеописания исключительно лишь святых и духовных лиц, а не мирян. И действительно, жизнь Ртищева настолько удивительна, что заслуживает отдельного рассказа.
Он происходил из семьи мелких дворян Лихвинского уезда. По обычаю того времени, он рано стал служить «новиком», а затем, как и отец, городовым дворянином. Ещё только начинавший полковую службу 19-летний юноша настолько резко отличался своими талантами, что слава о нём быстро дошла до Москвы. В середине 1645 г. специальной царской грамотой он был вызван в столицу вместе с отцом и братом и немедленно получил назначение при дворе. И хотя царь Алексей Михайлович до той поры ни разу не видел Ртищева, впоследствии он никогда не раскаивался в своём выборе. С этого времени начинается почти четвертьвековая служба Ф.М. Ртищева в качестве государственного деятеля на постах дипломата, воеводы, руководителя приказов, воспитателя наследника престола. Но помимо этой стороны его деятельности была и другая. Ртищев, и сам жадно стремившийся приобрести знания, старался просветить своих соотечественников, упорно боролся с невежеством, добивался открытия новых школ, включения в их программы ранее не изучавшихся предметов, издания и перевода учебников и книг. Наряду с этим он занимался и делами благотворительности — организует госпитали для раненых, странноприимные дома, помогает голодающим, основывает первую общественную больницу в Москве.
В возобновлённом им в 1648 г. Андреевском монастыре он открыл училище, куда пригласил из Киева учёных монахов, чтобы организовать обучение «языкам славянскому и греческому, наукам словесным до риторики и философии». Москвичи по-разному отнеслись к этому нововведению. Одни, только лишь из одного угождения царскому любимцу, отправили учить своих детей к «киевским старцам». Будущий думный дьяк Л.Т. Голосов, тогда ещё юноша, жаловался о подневольности учения: «Старцы де не добрые, он де в них добра не познал и доброго ученья у них нет: ныне де он манит Фёдору Ртищеву, боясь его, а впредь де учиться никак не хочу». Другие же, наоборот, увлеклись малоизвестной в Москве греческой и латинской грамотой, хотя и признавали, что «в той грамоте и еретичество есть», и даже просились для продолжения образования в Киевскую академию. Двоих из них Ртищев отправил учиться в Киев. В целом же успех начинания Ф.М. Ртищева был очевиден.
При Ртищеве в монастыре возводится Преображенская церковь, а в 1675 г. было завершено строительство надвратной церкви св. Андрея Стратилата. Колокольня с церковью Михаила Архангела была возведена в 1748 г. на пожертвования графа С.Б. Шереметева.
Однако после смерти Ртищева школа в Андреевском монастыре просуществовала недолго и в 1685 г. была перенесена в Заиконоспасский монастырь в Китай-городе.
При Петре I строения монастыря частично использовали для содержания незаконнорожденных детей и подкидышей. В 1764 г. монастырь был упразднён, а главная церковь Вознесения Христова (возведена в 1689—1703 гг.) стала приходской. Что касается бывших монастырских зданий, при Екатерине II они использовались для различного рода исправительных учреждений. Так, в 1788 г., по словам английского путешественника Вильяма Кокса, в Андреевском монастыре содержались «распутные женщины», которые жили там в продолжение двух и трех недель, занимаясь тем, что «вьют верёвки для адмиралтейства». Тогда же, по его словам, в обители находился «приют для солдатских вдов», на который «императрица даёт на каждую женщину по четыре копейки в день; в приюте девяносто вдов».
В 1803 г. к Александру I обратились купеческое и мещанское общества с просьбой отдать им монастырские строения для устройства богадельни, так как «положение места, чистый и свободный воздух и близость церкви, куда призираемые без труда и изнеможения могут почасту приходить для славословия Творца Вселенной, все сие будет для них великою заменою терпимых ими недостатков и болезней». Император согласился, и через три года в бывшем монастыре открылась богадельня Московского купеческого общества, просуществовавшая здесь свыше столетия.
В советское время здания обители были заняты различными учреждениями, а в конце XX в. их возвратили церкви и сюда была переведена Синодальная библиотека.
По материалам книги Аверьянова К.А. «История московских районов».